Совет

.
Недавно была в гостях у подружки. Уезжая кроме невообразимо вкусных пирогов и плюшек с собой дали совет. Совет следующий- на руку надеть резинку для волос (с зажимчиком железненьким особенно хорошо) и как только в голову мысль какая неправильная забредет или раздражение полезет или вдруг не дай Бог гадость какую про соседа подумаешь, так сразу бамс резиночкой по руке. Больно! Если опять - то и еще раз бамс по руке, но побольнее желательно. Ну я дальше все по И.П.Павлову. Совсем немного времени и у нас как и у бедных собачек вырабатывается условный рефлекс. Даже не просто условный, а отрицательный, искусственный условный рефлекс. Голова понимает- как нехорошее в ней что появиться, так еще и больно сделают. Вот я в понедельник и надела и хожу- бамс, бамс, бамс, бамс. Кто бы мог подумать сколько всякой ненужной ерунды в голове вертится. Бамс, бамс, бамс....Павлов утверждает, что отрицательные условные рефлексы очень быстро вырабатываются. Посмотрим. А пока - бамс! В промежутках между дерганием вспонинается почему-то Хармс.

-------------------------

Тюк!

Лето, письменный стол. Направо дверь. На
столе картина. На картине нарисована лошадь,
а в зубах у лошади цыган. Ольга Петровна ко-
лет дрова. При каждом ударе с носа Ольги Пе-
тровны соскакивает пенснэ. Евдоким Осипович
сидит в креслах и курит.
О л ь г а П е т р о в н а (ударяет ко-
луном по полену, которое, однако, нисколько
не раскалывается).
Е в д о к и м О с и п о в и ч: Тюк!
О л ь г а П е т р о в н а (надевая пе-
нснэ, бьет по полену).
Е в д о к и м О с и п о в и ч: Тюк!
О л ь г а П е т р о в н а (надевая пе-
нснэ, бьет по полену).
Е в д о к и м О с и п о в и ч: Тюк!
О л ь г а П е т р о в н а (надевая пе-
нснэ, бьет по полену).
Е в д о к и м О с и п о в и ч: Тюк!
О л ь г а П е т р о в н а (надевая
пенснэ): Евдоким Осипович! Я вас прошу, не
говорите этого слова «тюк».
Е в д о к и м О с и п о в и ч: Хорошо,
хорошо.
О л ь г а П е т р о в н а (ударяет ко-
луном по полену).
Е в д о к и м О с и п о в и ч: Тюк!
О л ь г а П е т р о в н а (надевая пен-
снэ): Евдоким Осипович! Вы обещали мне не гово-
рить этого слова «тюк».
Е в д о к и м О с и п о в и ч: Хорошо,
хорошо, Ольга Петровна! Больше не буду.
О л ь г а П е т р о в н а (ударяет ко-
луном по полену).
Е в д о к и м О с и п о в и ч: Тюк!
О л ь г а П е т р о в н а (надевая пен-
снэ): Это безобразие! Взрослый пожилой чело-
век и не понимает простой человеческой про-
сьбы!
Е в д о к и м О с и п о в и ч: Ольга
Петровна! Вы можете спокойно продолжать вашу
работу. Я больше мешать не буду.
О л ь г а П е т р о в н а: Ну я прошу
вас, я очень прошу вас: дайте мне расколоть
хотя бы это полено.
Е в д о к и м О с и п о в и ч: Колите,
конечно, колите!
О л ь г а П е т р о в н а (ударяет ко-
луном по полену).
Е в д о к и м О с и п о в и ч. Тюк!
Ольга Петровна роняет колун, открывает
рот, но ничего не может сказать. Евдоким
Осипович встает с кресел, оглядывает Ольгу
Петровну с головы до ног и медленно уходит.
Ольга Петровна стоит неподвижно с открытым
ртом и смотрит на удаляющегося Евдокима Оси-
повича.
Занавес медленно опускается.

<1933> Даниил Хармс